Пятнадцатая пресс-конференция Президента России Владимира Путина

В минувший четверг прошла ежегодная, пятнадцатая пресс-конференция Президента России Владимира Путина. Она стала одной из самых длительных: за 4 часа 18 минут он ответил на 71 вопрос. На мероприятие было аккредитовано 1895 журналистов, в том числе и зарубежных СМИ. Предлагаем вам фрагменты ответов Президента России.

«Россия не относится к числу самых первых, самых крупных эмитентов выбросов в атмосферу. Есть разные подсчеты разных организаций, но, по данным ООН, первые места занимают Соединенные Штаты Америки и Китайская Народная Республика — по 16 процентов они эмитируют от общих выбросов, затем ЕС — 11 процентов, потом Россия — 6, потом Индия — 5. Как вы знаете, в Парижском соглашении поставлена задача не допустить роста температуры на 1,5 процента. Удастся нам это сделать всем вместе или нет — я не знаю, потому что никто не знает на самом деле причин изменения (глобального, во всяком случае, изменения) климата. Что касается нашей страны, то для нас этот процесс очень серьезным является. Темпы роста температур у нас выше, чем в среднем на планете, в 2,5 раза. У нас, как вы знаете, страна северная, 70 процентов нашей территории находится в северных широтах. У нас есть целые города за Полярным кругом, которые построены на вечной мерзлоте. Если она начнет таять, вы представляете, какие последствия здесь могут для нас возникнуть. Очень серьезные. Изменения климата проявляются в том числе и в росте количества различных природных катаклизмов: пожаров, наводнений и так далее. Это тоже все нас касается напрямую. Поэтому мы делали это, будем делать, будем предпринимать усилия, имею в виду по тому, чтобы минимизировать последствия от этих изменений».

«Мы генерируем в год по стране 70 миллионов тонн бытовых отходов. 70 миллионов тонн! Огромное количество. И такой отрасли, как переработка бытовых отходов, в Советском Союзе и в новой России никогда не было, мы создаем ее с нуля. И здесь, конечно, основные решения в целом приняты: создан федеральный оператор, создано 200 с лишним региональных операторов, принята схема территориального планирования по решению этого вопроса. Но чего, мне кажется, не хватает — точно совершенно не хватает прямого общения с гражданами. Нужно им показывать, что будет, как будет развиваться, где будет перерабатываться и где будут захораниваться пока эти отходы.

И конечно, мы должны точно совершенно избавиться от всяких серых схем и криминала. Здесь нужно наводить элементарный порядок. Люди, конечно, возмущаются и ростом тарифов. Не было никогда отдельной строчки по бытовым отходам, теперь она появилась и сразу многократно выросла. Это нужно объяснять. Но, кроме всего прочего, нам нужно развивать отрасль с точки зрения строительства предприятий. Они уже строятся. Количество предприятий должно быть увеличено по переработке этих отходов. И тоже людям нужно объяснять, что это за предприятия, как они будут работать, каков ущерб. И будет ли ущерб для окружающей среды, и создадут ли они какие-то проблемы для людей, которые будут проживать рядом с этими предприятиями. Только нужно делать все так, как договорились, а для этого нужен общественный контроль».

«Что касается того, что мы живем на всем старом, советском, то мы, конечно, не можем не пользоваться тем, что досталось от тысячелетнего российского государства, в том числе и за его советский период. Это абсолютно очевидно. И в советский период было много сделано такого, чем мы можем гордиться, и гордимся до сих пор: Победа в Великой Отечественной войне, прорыв в космос. Много достижений. И мы должны быть благодарны нашим предкам, нашим отцам, дедам, которые за советский период создали такую огромную, мощную державу.

Но что касается сегодняшнего дня, я людям, которые полагают, что ничего не поменялось, просто хочу сказать буквально несколько слов.

Во-первых, 75 процентов производственных мощностей в перерабатывающей промышленности созданы с 2000 года. Средний возраст машин и оборудования в перерабатывающей промышленности — 12 лет. Это о чем говорит? Это говорит о том, что сделано за последние десятилетия.

Но это далеко не все. Три новых аэропорта построено, 45 полос. Если говорить о транспорте, по-моему, где-то 12 новых вокзалов, десятки модернизированы, с глубокой модернизацией проведена эта работа. У нас вдвое возросло количество федеральных трасс в нормативном состоянии. Вдвое. Было, по-моему, 39 с чем-то тысяч километров, сейчас 80 с лишним.

Я уже не говорю про такие современные отрасли, как, скажем, атомная энергетика, — восемь блоков запустили в последнее время. За весь советский период, по-моему, 16 было. Это дает нам, кстати говоря, большие преимущества и в борьбе с изменениями климата. Потому что у нас благодаря этому — и гидроэнергетике, и газу — получилась самая зеленая в мире структура энергетики.

Поэтому те, кто считает, что мы живем на исключительно старых, доставшихся нам от прежних поколений ресурсах и мощностях, глубоко ошибаются, заблуждаются».

«Уровень заработной платы в медицине даже повыше, чем уровень заработной платы в других социальных сферах, и в целом показатели, которые ставились еще в указах 2012 года, соответствуют тому, что закладывалось. Правда, это тоже усредненные цифры.

У главврачей может быть высокая зарплата, а у рядовых врачей, даже у хирургов, на порядок ниже. Это одна из проблем, которую мы должны решить. С точки зрения заработной платы надо смотреть внутрь самой отрасли. Ведь существуют какие способы изменения ситуации? Они на самом деле известны, они простые. Первое — просто увеличить тариф ОМС или внутри тарифа ОМС что-то изменить. Но обращаю ваше внимание на то, что внутри тарифа менять уже почти нечего, 70 процентов и так идет на зарплату. Если мы внутри действующего тарифа ОМС что-то изменим, то тогда денег вообще не останется ни на лекарства, ни на оборудование.

Поэтому второй способ — это какой? Просто увеличить тариф ОМС. Можно так сделать? Можно. Но это ляжет в конечном итоге на всю экономику, потому что операторы экономической деятельности должны за это заплатить, а в конечном итоге это приведет к удорожанию товаров в целом и к росту инфляции. Вот и увеличение той заработной платы, которое станет возможно в этом случае, будет съедено инфляцией. Наверное, это тоже не самый лучший вариант.

Нужно, безусловно, изменить базовую ставку постоянного оклада. Она сейчас в регионах у нас разнится от 35 до 50 процентов. Нужно сделать единый подход по всей стране… Также нужно создать единый подход к стимулирующим выплатам… Но, конечно, этого недостаточно. Нам нужно вместе с ростом экономики поднимать уровень заработных плат и в социальной сфере, в том числе, может быть прежде всего — в медицине. В области первичного звена здравоохранения все-таки договорились выделить на эти средства дополнительно к текущим расходам на медицину и дополнительно к тому, что предусмотрено в национальном проекте «Здравоохранение», 550 миллиардов рублей. А деньги в основном пойдут на приведение в порядок основных фондов, приобретение техники и транспорта. Поэтому я очень рассчитываю на то, что в достаточно короткий промежуток времени нам удастся реализовать все эти планы, и люди должны почувствовать изменения».

«Ну нет ничего, кроме Минских соглашений. Меня, конечно, очень насторожило заявление президента Зеленского, после того как он уехал из Парижа, о том, что можно было бы их пересмотреть. Если начнется пересмотр Минских соглашений, вся ситуация вообще может зайти в тупик полный, потому что ключом этих Минских соглашений является закон об особом статусе Донбасса, который должен быть имплементирован в украинский Основной закон, в Конституцию. Его сейчас продлили на год. Но это же не на постоянной основе. Нужен прямой диалог с Донбассом. Его тоже нет. Сейчас объявлено о том, что будут внесены какие-то изменения, связанные с децентрализацией. Ну хорошо. Но это что — это взамен Минских соглашений? Это что — взамен закона об особом статусе Донбасса? Можно себе такое представить? Можно. Но в Минских соглашениях написано, что если это касается Донбасса, это должно быть согласовано с этими регионами. Никакого согласования нет. Это, безусловно, настораживает».

«Никакой новой пенсионной реформы не готовится и даже не обсуждается — ни в правительстве, ни в администрации президента, нигде. Что касается предложений Минфина, то речь идет о накоплениях, которые фактически можно считать инвестициями. И вопрос только об их защите».

«Что касается Конституции — это живой инструмент, он должен соответствовать уровню развития общества, но я все-таки считаю, что Конституцию нам менять, принимать новую Конституцию не следует. Это связано с тем, что у нас есть фундаментальные вещи, которые закреплены, которые нам нужно целиком и полностью реализовать, они закреплены в первой главе. Она, на мой взгляд, является неприкосновенной… Я понимаю логику тех, кто предлагает эти вещи. Связано это с возможным расширением прав парламента, с некоторым изменением прерогатив и президента и правительства. Это все можно делать после хорошей подготовки, дискуссии в обществе, но очень аккуратно… Вот у нас два срока подряд ваш покорный слуга отслужил, потом ушел с этой должности и имел конституционное право вернуться на должность президента, потому что это уже было не два срока подряд. Но она (формулировка. — Прим. ред.) некоторых наших политологов, общественных деятелей смущает, можно было бы ее убрать, наверное».

«Идеология, на мой взгляд, в современном демократичном обществе возможна только одна: патриотизм. В самом широком, хорошем смысле этого слова. Это должно быть деполитизировано, но направлено на укрепление внутренних основ Российского государства».